Председатель комитета «Деловой России» по агропромышленной политике, омбудсмен по торговле Андрей Даниленко
- Отчетное выступление премьер-министра Дмитрия Медведева в Государственной думе 21 апреля и для торговли, и для производителей продовольствия было важным благодаря одному самому главному «месседжу» – регулирования цен не будет.
Председатель правительства помнит полки советских магазинов, а значит, он понимает, что именно к ним мы вернемся при попытке остановить продуктовую инфляцию через установление предельных розничных цен. Это важный сигнал бизнесу и покупателям, что пока не нужно вставать в очередь за талонами и закрывать производство, которое благодаря ставкам в 25-30% годовых сегодня и так не привлекает инвесторов.
Подорожание хлеба с молоком – это, безусловно, та тема, на которой можно заработать очки, и любой чиновник с мало-мальскими политическими амбициями готов на ней спекулировать. Это не значит, что проблемы сверхприбыли сетей или перекупщиков не существует.
Претензии к ним часто реальны и обоснованы, но сегодня попытка остановить рост цен напоминает тушение пожара бензином: проверки прокуратуры, ФАС и других ведомств, не всегда квалифицированные и объективные, приводят к тому, что все издержки от выявленных нарушений, дополнительных административных барьеров ритейл перекладывает на покупателей и поставщиков, что в конечном счете приводит к росту цен. Та же самая прокуратура не знает, ни что искать при проверках, ни даже что такое сверхприбыль – чётко установленной нормы нет. Об этом нужно думать и тем, кто активно лоббирует принятие жёстких поправок в закон о торговле, которые ограничивают сети в размере бонуса, наценок, штрафа за недопоставки.
Во-первых, проблему сверхприбыли в ЕС решают за счёт взаимодействия между властью и профессиональным сообществом, не выходя за рамки рыночных отношений, а мы пытаемся вновь ввести запреты и ограничения, превращая экономику в «квазирыночную.
Во Франции общественные организации являются главным экспертом при формировании государственных законодательных инициатив, в Англии или Германии все проблемы торговли и поставщиков решаются на уровне саморегулируемых организаций. В российском варианте борьба со сверхприбылью превращается в ломание бизнеса через колено и удары под дых инвестклимату.
Никто лучше поставщиков не знает, что такое фальшьмаркетинг – навязанные услуги по продвижению, которые могут достигать и 60% от розничной цены продукта, никто кроме сетей, не догадывается, что на социальные группы товаров в магазинах вообще почти нет наценки, потому что это наиболее чувствительная категория.
Мы много лет работали над тем, чтобы создать площадку для диалога поставщиков и сетей, на которой мы сегодня готовы вырабатывать взвешенные поправки в закон о торговле и создавать третейский суд. Установление цен из-за подозрений в «жадности» и «аморальности» сведёт на нет саморегулирование в среде. Необходимо, естественно, бить по рукам тех, кто не видит границ допустимой наценки, но нельзя мешать диалогу поставщиков и ритейла.
Во-вторых, в отчётном докладе премьера мы так и не услышали, что делать российскому бизнесу, чтобы не росла цена на продовольствие в условиях, когда банк (чаще всего государственный) поднимает ему ставку в одностороннем порядке до 30%, что делать с подорожавшими оборудованием и упаковкой?
«Импортозамещение – это не просто красивый лозунг, это вполне конкретная работа, – говорит председатель правительства. – И мы концентрируемся на создании благоприятных условий для конкурентоспособных российских поставщиков продукции, и не только на продовольственном рынке». Всё это здорово, тогда, пожалуйста, устраняйте причины пожара и не тушите его бензином.