Программу "Особое мнение" на Радио России ведёт Игорь Гмыза.
Россия ввела торговое эмбарго на поставки продовольствия из стран Евросоюза, США, Австралии, Канады и Норвегии. Можно ли выйти победителем из торговых войн? Обсудим это с гостем в студии – сопредседателем общероссийской общественной организации "Деловая Россия" Алексеем Евгеньевичем Репиком.
Вы разделяете тот оптимизм, который звучит практически отовсюду, из каждого утюга, по поводу того, что Россия в состоянии накормить себя сама и можно обойтись без западной продукции?
А. Репик: В среднесрочной и долгосрочной перспективе разделяю. Потому что во многом узкие места российской экономики вызваны не какой-то нашей неспособностью сделать что-то самим на приемлемом уровне для российских потребителей, а тем, что при том уровне конкуренции (в том числе и глобальной конкуренции), который есть в настоящее время, российский бизнес предпочитал не инвестировать в импортозамещение, понимая, что рынок уже перегружен.
То есть, выходить с собственным продуктом на собственный рынок было уже поздно?
А. Репик: Поздновато. Или дорого, или неочевидно. Поэтому многие компании предпочитали воздержаться от каких-либо серьёзных инвестиционных программ, чувствуя, что на рынке уже тесно.
Другое дело, что сейчас появился внятный для инвесторов сигнал, что им, наверное, стоит посмотреть повнимательнее на собственный внутренний спрос, на собственный внутренний рынок. И, наверное, сейчас как раз время усилить свою компетенцию и попробовать расширить свои мощности именно в надежде на переход внутреннего спроса на отечественную продукцию.
Во всём этом, однако, есть одна проблема. Это не делается, что называется, по мановению волшебной палочки.
Конечно, к этому нужно было готовиться загодя.
То есть, торговая война, в которой оказалась сейчас Россия, для неё была в какой-то степени неожиданной? Конечно, были разговоры о том, что неплохо было бы всё-таки как-то диверсифицировать риски на рынках, как-то поддерживать собственное производство, уменьшать продовольственную зависимость, велись давно, но как-то никто не предполагал, что может наступить момент, когда придётся отказываться от импорта?
А. Репик: Мы часто и много говорили о национальной безопасности в экономике в совершенно разных отраслях, начиная от фармацевтической отрасли, которая мне близка. Мы всегда пугаемся, что же будет, если, например, россиян закроют доступ к иностранным лекарствам…
Кстати, а что будет?
А. Репик: Если закроют доступ россиянам к иностранным лекарствам прямо сейчас, будет очень плохо. Но отрасль эта такая, на которую внешние санкции распространяются в самую последнюю очередь. Другое дело, что это не значит, что мы не можем ничего сделать сами. Поэтому, если обратиться к последним инициативам Министерства промышленности и торговли, которые вводят правило "третий лишний"…
Что это значит?
А. Репик: Согласно этому правилу, государственные закупки лекарственных средств, а это может быть распространено и на другие отрасли, будут нацелены только на российскую продукцию в случае, если в стране есть два независимых друг от друга производителя отечественной продукции. То есть, если два российских завода что-то производят, то, наверное, государству нет никакого резона покупать продукцию китайскую или индийскую.
На самом деле это правило давно и эффективно используется во многих странах-соседях, и не только соседях, например, в странах-коллегах по БРИКСу. В Бразилии практически невозможно продать что-то не бразильское, и вообще невозможно продать что-то не южноафриканское в Южной Африке.
А в России это будет оправдано?
А. Репик: Это очень правильный системный сигнал индустрии, что внутренний рынок – это большая возможность для них вернуть свои инвестиции через создание производственной базы и компетенции внутри страны. Поэтому, как говорят, если бы сейчас не было санкций, их следовало бы выдумать. И я склонен согласиться с подобного рода подходом.
Что касается продовольственного эмбарго в качестве санкций, которые Россия предъявила как зеркальным ответ США, странам Евросоюза и другим, уже перечисленным юрисдикциям, вообще времени на хорошую качественную реакцию в таких инерционных отраслях, как сельское хозяйство, требуется, как очевидно, больше, чем те недели и месяцы, которые прошли, чтобы сформировать собственные продуктовые предложения. Поэтому сейчас пока больше выигрывают от российской реакции не отечественные производители, они только надеются сделать это в перспективе, а импортёры продукции из стран из Латинской Америки и Азии, не попавших под санкции. Вот у них праздник.
Было ли у России время подготовиться? И вообще не поздно ли мы спохватились? Российский народ и российский бизнес как неотъемлемая часть российского народа привыкли эффективно работать в условиях мобилизации. Мы любим и умеем совершать подвиги. То есть, загодя готовиться – это немного не российский подход. А вот когда мы стоим у стенки и за нами Москва, мы собираемся, консолидируем все внутренние ресурсы и удивляем по-хорошему наших соседей и конкурентов.
Есть такое. Когда всё хорошо и спокойно, россиянам скучно, и они начинают брюзжать.
Мария из Москвы: Страны Запада ввели и вводят санкции против Российской Федерации, а власть в России вместо того, чтобы развивать реальный сектор экономики, продолжает кормить, в том числе, и экономику США, вкладывая очередные миллиарды долларов в покупку казначейских обязательств государства США, одобряя тем самым агрессивную политику США и против Украины, и против России. При такой политике разве можно выйти победителем, в том числе и из торговых войн?
А. Репик: Совершенно очевидно, что сейчас как раз наступила та фаза, когда протекционизм и некая национальная идея поддержки российского бизнеса снова появилась в России, хотя бы на горизонте общественного обсуждения. И когда я слышу подобную позицию, как у слушательницы, мне как российскому предпринимателю приятно, что то, с чем мы стучались достаточно долго и, наконец, достучались до российских руководителей, разделяется сегодня даже слушателями. Я против огульного выделения государственных средств на поддержку российских индустриальных секторов, потому что часто, когда деньги сеются, очень много их теряется. Что-то по доброй, но скорее сомнительной воле теряется, а что-то просто по глупости.
Для очень многих российских предпринимателей проблемой был ограниченный доступ к финансовым ресурсам или запредельно высокие, по сути, запретительные ставки кредитования. Вместо этого, в стране ведётся достаточно консервативная монетарная политика, и вложения России в суверенные финансовые обязательства других стран могли бы быть частично как минимум перенаправлены на поддержку российской экономики.
Но знаете, последние инициативы, озвученные министром экономического развития Улюкаевым, или Закон о промышленной политике, который Министерство промышленности и науки представило и который сейчас находится на рассмотрении у законодателей, это шаги, которые рано и поздно подтолкнут страну, чтобы уйти от ситуации, которую слушательница описала в своём вопросе. Так что перспективы с этим у нас сейчас лучше, чем были.
Полностью беседу с гостем в студии слушайте в аудиозаписи программы.